«Наказание» Латвии требует осторожности

Госдумой предложены меры по наказанию Латвии - за то, что эта страна уничтожает образование на русском языке. Иначе говоря, речь идет о возможности введения специальных санкций против прибалтийского соседа. Юридически у нас есть все возможности для несимметричного ответа Риге. Но может ли Россия применить эти инструменты на практике, не поступившись собственными интересами?

Госдума вступилась за русских в Латвии. Наши депутаты во вторник приняли весьма решительное заявление в ответ на латвийский закон, уничтожающий школьное образование на языках нацменьшинств. «Меньшинством», напомним, считаются и русские – граждане и «неграждане», составляющие более четверти населения Латвии, и почти 47% жителей Риги. Кроме того, более 50 тысяч человек имеют российские паспорта.

В Госдуме не ограничились порицанием – против Латвии предложено ввести «специальные экономические меры». Это не фигура речи, а строго определенный юридический термин. С 2006 года действует соответствующий закон, на который и сослались авторы думского заявления. Закон, принятый задолго до нынешней санкционной войны с Евросоюзом, фактически представляет собой «закон о санкциях». «Спецмеры» включают при необходимости «безотлагательной реакции на международно-противоправное деяние либо недружественное действие иностранного государства».

>> В Латвии запретили обучение на русском языке

В числе таких мер: запрет или ограничение финансовых операций, запрет или ограничение внешнеэкономической деятельности, разрыв или заморозка торговых договоров, изменение пошлин, установление ограничений на туризм. Все эти меры утверждаются президентом на основе предложений Совбеза. Вносить такого рода предложения вправе правительство, Совфед или Госдума – что она и сделала.

Таким образом, ответ на вопрос, каким образом можно наказать Латвию за откровенную дискриминацию русских, очевиден. Но возникает другой вопрос – получится ли это сделать? Не так давно можно было наблюдать то, что выглядело как попытки «адресного давления» на Латвию как на транзитное государство. Результат был, скажем так, неочевидным.

В мае прошлого года латвийские и европейские СМИ забили тревогу – «Российские железные дороги» отклоняют большинство заявок железнодорожных операторов на перевозку грузов в направлении латвийских портов. Тогда латвийские источники объясняли происходящее «местью за трубу». Утверждалось, что таким было негласное решение Москвы: наказать при помощи РЖД Латвию за попытку «поставить палки в колеса» проекту «Северный поток-2». Впрочем, отметим, что ни в МИД России, ни в РЖД не подтвердили такую версию. Но как бы то ни было, падение грузооборота было наглядным и болезненным. Если в марте 2017 через Ригу и другие порты ушло 1,2 млн тонн грузов, то за первую половину мая чуть больше 45 тысяч тонн, причем поставки большинства «номенклатуры» грузов были прекращены полностью.

Впрочем, уже в июле стало известно, что РЖД снова принимает грузы важного экспортного товара – российского зерна для отправки через зарубежные порты Балтики. Это притом, что позиция Латвии по «Северному потоку-2» не изменилась и по сей день. «Отгадка» проста ­– аграрии из Российского зернового союза обратились к РЖД с просьбой обеспечить транзит. Если зерно не поедет через Прибалтику, то «поедет в Новороссийск и подорожает», объяснил источник издания «Ведомости».

В августе прошлого года Москва сделала попытку простимулировать нашего партнера по Союзному государству – Белоруссию. Президент Путин на совещании по развитию транспорта Северо-Запада России предложил: обязать белорусскую сторону поставлять нефтепродукты, выработанные из российской нефти, через российские же порты.

«По нефтеналиву мы дали 50-процентную скидку для перевозки с белорусских заводов, но белорусские заводы пока не используют ни Усть-Лугу, ни Санкт-Петербург, а едут в республики Прибалтики», – констатировал глава РЖД Олег Белозеров. У белорусов сугубо логистический интерес. От Мозырского НПЗ до Риги и литовской Клайпеды – 750-770 км, а до нашей Усть-Луги – более 1 тысячи. Порт Калининграда испытывает сложности из-за конкуренции с литовцами. В январе позицию Минска предельно четко выразил представитель «Белнефтехима»: нефтепродукты будут идти через все порты, «включая российские». Через российские – при экономической целесообразности.

Россия заинтересована в железнодорожной сети Латвии и Литвы, сказал в минувшую пятницу агентству Sputnik Латвия генеральный секретарь совета по транссибирским перевозкам РЖД Геннадий Бессонов. Причина проста: польские и белорусские железные дороги не справляются с потоками российских контейнеров в Европу. Здесь могли бы помочь питерские порты и Калининград, но в последнем случае без латышей и литовцев не обойтись. Таким образом, как указывала газета ВЗГЛЯД, Россия вынуждена подкармливать прибалтийскую экономику.

Если вернуться к упомянутым выше «мерам специального воздействия», то первое, что бросается в глаза – ограничение финансовых операций. Если закон будет принят, то можно будет перекрыть банковские переводы. Но есть серьезное «но». По данным латвийской Комиссии по рынку финансов и капитала (FKTK), 11 из 15 значимых латвийских банков работают с нерезидентами. Традиционно считается, что это российские деньги. И если верить газете Neatkariga Rita Avize (бывшему органу компартии Латвийской ССР, а ныне одному из ведущих изданий независимой республики), «русские деньги» по-прежнему правят Латвией.

Местные СМИ с удовольствием указывают: россияне проявляют интерес к единственному в Прибалтике металлургическому заводу «Лиепайский металлург», а в рижском «Норвик-Банке» хозяйничают лондонский сибиряк Григорий Гусельников и череповецкая «Северсталь». Помимо «Норвика», в Латвии еще три банка с российским участием.

Упомянутым банкам, работающим с нелатвийскими деньгами, сейчас как раз угрожают не гипотетические российские «спецмеры», а чиновники из Комиссии по рынку, и американские «партнеры» Латвии. Недавно разразился скандал вокруг рижского банка ABLV, который лопнул, после претензий США и Европола. Банк, в числе прочего, обвинили в нарушении международных санкций. Деньги из прибалтийской республики «побежали» – к слову, не в Россию, а в Белоруссию. Но внезапное «обрубание» переводов серьезно затруднит в том числе вывод средств из Латвии.

Гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов констатировал в беседе с газетой ВЗГЛЯД:

Самый простой способ, который приходит в голову – ограничить потребление Латвией российского газа. «Но, – замечает Симонов, – здесь вопрос не в доходах «Газпрома», а в его репутации». Судя по отчету «Газпрома», за прошлый год все три прибалтийские страны увеличили объем закупок нашего газа – в Латвию продано 1,78 млрд «кубов», на 26 процентов больше, чем в 2016. «Газпром» постоянно обвиняют в том, что он использует газ как политическое оружие. Но в реальности я не знаю одного примера, когда эта компания в отношении какой-нибудь европейской страны использовала бы поставки как инструмент политического давления», – подчеркивает Симонов. «Если появится такой пример, то это будет очень нехорошо» с репутационной точки зрения, отмечает собеседник. То же касается и упомянутого выше вопроса с транспортными перевозками. «Латвия интересна нам как транзитное государство», – заключает Симонов.

И собственно меры против Латвии уже были приняты Россией. Это произошло еще в 2014 году, когда Москва ввела контрсанкции в отношении Евросоюза. «Латвийская сельхозпродукция уже находится под контрсанкциями, ничего нового здесь не введешь», – напомнил Симонов. Рыбопромышленники Латвии потеряли до 200 млн евро после запрета импорта рыбных консервов, сетовал год спустя министр земледелия республики. Но эффект, можно сказать, уже достигнут.

Остались ли у России инструменты для воздействия в связи с нынешними антироссийскими мерами Риги? «Меры воздействия, если подумать, есть. Они не такие оперативные, но этим занимаются», – полагает Симонов. В первую очередь, это все то же переключение грузопотока на российские порты.

«По свистку» решить проблему не получится. Если Россия вводит санкции, то в первую очередь она должна думать о том, чтобы не навредить себе, ­– вновь подчеркивает Симонов. – Я считаю, что ни в коем случае нельзя действовать по принципу «назло бабушке отморожу уши».