Алма-Атинская область (Казахская ССР) конца 1970-х годов жила в привычном для позднего СССР ритме: работа, редкие поездки по трассам между посёлками, бытовые заботы и уверенность в том, что тяжкие преступления — редкость и исключение. По данным следствия, именно в этой внешне спокойной среде начал действовать человек, чьё имя позже станет одним из самых мрачных символов советской хроники.