Возобновление авиасообщения между Россией и Египтом остается едва ли не главной проблемой в диалоге двух стран. Причем решение ее связано, как с дипломатическими вопросами, так и с вопросами из сферы безопасности. Обсуждение этой комплексной задачи было в центре внимания на переговорах, которые провели в Каире министры обороны и иностранных дел России и Египта. О чем еще шла речь на этой встрече, почему для нее был выбран формат «два плюс два» и как вообще складываются сегодня отношения двух стран — передает с места событий корреспондент «Ленты.ру».
Формат встречи «два плюс два» — когда переговоры одновременно ведут главы и оборонных, и дипломатических ведомств — используется редко и для диалога с наиболее важными партнерами. Например, не так давно в этом формате прошла министерская встреча в Токио. А до начала украинского кризиса в формате «два плюс два» встречались представители России и США. Для российско-египетских отношений этот формат так же не в новинку: впервые его опробовали в 2013 году в Каире, год спустя повторили в Москве. Оба раза стороны подчеркивали теплоту и прочность связей.
Тепла, во всех смыслах, хватало и на этот раз. Термометры в аэропорту, куда прибыла российская делегация, показывали +36 градусов. Погода больше подходила для пляжного отдыха, чем для серьезного разговора. Но самолеты высоких министерских гостей оказались чуть ли не единственными за последнее время лайнерами, прилетевшими напрямую из России в Египет — после катастрофы Airbus A321 в небе над Синайским полуостровом прямого пассажирского авиасообщения между двумя странами до сих пор нет.
Справедливости ради стоит отметить, что египетская дипломатическая теплота все же была разной. Если прямо к самолету Сергея Шойгу подогнали внушительный кортеж с грозно выглядящими черными внедорожниками — на крышах одних были «глушилки» мобильной связи, а другие по бокам имели отверстия для автоматных стволов — то Сергею Лаврову с делегацией предложили проехать на обычном автобусе до границ аэропорта, где его ждал куцый кортеж посольских машин.
Накануне визита в Египте произошел теракт: боевики из группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России) расстреляли автобус с христианами-коптами в южной провинции Минья.
«Хотел бы еще раз выразить наши соболезнования в связи с отвратительным террористическим актом», — начал свою речь Лавров на итоговой пресс-конференции. Он подчеркнул, что непрекращающиеся атаки по всему миру должны стать импульсом к налаживанию самого широкого международного сотрудничества по борьбе с экстремизмом.
По словам министра, необходимо бороться не только с самими боевиками и источниками их финансирования, но и идеологией терроризма. «Инициативы в этом направлении должны быть всеохватными, инклюзивными, чтобы они не строились вокруг попытки изолировать кого-то, тем более если эти попытки предпринимаются в контексте тех противоречий, которые существуют внутри ислама», — подчеркнул Лавров, отвечая на вопрос об антитеррористической инициативе президента США Дональда Трампа. Она была выдвинута им на встрече с лидерами арабских стран в Эр-Рияде и носила ярко выраженный антииранский характер.
«Нет ничего важнее, чем поставить заслон на пути идеологии терроризма. Сделать это можно только вместе», — решительно подытожил глава российского дипведомства.
Принимающая сторона выразила готовность бороться с идеей джихадизма не только силой оружия. По словам египетского министра иностранных дел Самеха Шукри, в стране действует масштабная сеть мусульманских учебных заведений, где правоверных учат умеренному исламу. Каир намерен активно пропагандировать миролюбивые идеи среди последователей Пророка.
Что касается конкретных действий на земле, то Каир высоко оценил решение России создать в Сирии зоны безопасности, которые должны поспособствовать отмежеванию оппозиции от террористов и прекращению кровопролития.
Источник в делегации пояснил «Ленте.ру», что египетская армия, возможно, даже возьмет часть этих зон под охрану. Но для этого военачальникам необходимо понять конкретные контуры будущих свободных от насилия территорий.
Затронули министры и еще одну тему, беспокоящую десятки тысяч россиян — возобновление прямого авиасообщения между странами. Лавров отметил, что расследование катастрофы над Синайским полуостровом необходимо довести до конца, а египетская сторона должна выполнить условия по совершенствованию мер безопасности в аэрорпортах, согласованные в декабре 2015-го. «Никаких новых условий Россия не выдвигает. Это неправда», — сообщил Лавров.
Ранее в мае египетская газета «Сада аль-Баляд» сообщила, что Каир выполнил практически все требования Москвы по обеспечению авиабезопасности. Однако замминистра транспорта России Валерий Окулов пояснил, что у российской стороны после проверки все-таки осталось несколько замечаний, и потому ситуация находится в «подвешенном состоянии».
Источник издания рассказал: Москва настаивает на присутствии в воздушных гаванях Египта российских специалистов, чье мнение будет определяющим при принятии решения о допуске воздушных судов к полетам. Каир считает это ограничением суверенитета и пойти на такие меры не может. По словам собеседника издания, делегации Франции, Великобритании и Канады сочли действующий режим безопасности достаточным, однако Россия на возобновление полетов все равно не идет.
Источник «Ленты.ру» в российской делегации пояснил, что поскольку речь идет о крайне чувствительной теме, связанной с безопасностью, в ближайшее время ждать возобновления авиасообщения между странами не стоит. Тем более, что египтяне не спешат с реализацией уже, казалось бы, уже согласованных мер.
Обсудили министры и вопросы экономики — по данным российских таможенников, внешнеторговый оборот двух стран в 2015 году составил чуть более четырех миллиардов долларов США. Лавров заявил, что экономическое сотрудничество Москвы и Каира позволит вывести отношения двух стран на качественно новый стратегический уровень. По его словам, мощный импульс развитию Египта способно придать, например, возведение силами российских специалистов первой в стране АЭС «Эд-Дабаа» или открытие российской промышленной зоны в Египте. «Реализация этих проектов создаст дополнительные рабочие места, позволит сформировать целые отрасли экономики и позволит подготовить новые высококвалифицированные кадры», — пояснил он.
Межправительственное соглашение о сотрудничестве в возведении АЭС стороны подписали еще в 2015 году. Предполагалось, что Москва предоставит Каиру 25 миллиардов долларов заемных средств. 23 мая министр электроэнергетики и возобновляемых источников энергии Египта Мухаммед Шакер заявил — все формальности улажены, стороны готовы к подписанию контрактов. По их условиям, Россия займется возведением четырех энергоблоков (по 1200 мегаватт каждый), будет заниматься их эксплуатацией, подготовкой специалистов и утилизацией отработанного топлива.
Лавров дал понять: улаживанием окончательных формальностей займется межправительственная комиссия, заседание которой планируется осенью.
Египет также обеспечил работой специалистов российского ОПК: осенью 2015-го КБ Камова заключило договор на поставку Каиру 46 ударных вертолетов Ка-52. В начале мая 2017-го сообщалось, что первая партия боевых машин собрана, а египетские специалисты уже проходят подготовку в Подмосковье.
Об успешности военного сотрудничества Москвы и Каира рассказал Шойгу. По его словам, Египет для оснащения вооруженных сил использует новейшие образцы военной техники. «Со своей стороны стремимся предложить нашим египетским друзьям самые интересные проекты в области военно-технического сотрудничества», — поделился глава российского оборонного ведомства.
Оба российских министра назвали египетских коллег «друзьями», Шукри же ограничился понятием «партнеры», хотя и признал глобальное влияние Москвы и ее могущество.
По словам руководителя Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Василия Кузнецова, этому можно найти объяснение: Египет не готов идти на неограниченное сближение с Россией, для него крайне важны отношения с США.
«Когда Сиси пришел к власти, в Египте было очень сильное разочарование в США. Оно было вызвано двумя факторами: американцы поддержали “Братьев-мусульман”, сдали [бывшего президента Хосни] Мубарака — тогда элиты, возглавляемые Сиси, сочли это предательством», — рассказал он.
По словам Кузнецова, Каир начал дрейфовать в сторону России, между Путиным и Сиси возникла очевидная личная «химия». Однако теперь, после прихода Трампа к власти в США, Каир ждет от Вашингтона возврата к традиционной опоре на три столпа в регионе — Саудовскую Аравию, Израиль и Египет.
«Египтяне ждут сближения с США. Им это нужно, им нужна финансовая поддержка, экономика страны значительно проседает, курс фунта к доллару тоже очень сильно упал. Египет на протяжении нескольких десятилетий — как и остальные державы региона — старался маневрировать между глобальными центрами силы, чтобы получать максимальную выгоду. Видимо, так будет продолжаться и дальше», — подытожил Кузнецов. По его словам, Египет хочет получать безвозмездную помощь, но Россия благотворительностью заниматься не будет.
Впрочем, по мнению профессора политологии Каирского университета, члена Египетского совета по международным делам, эксперта клуба «Валдай» Нурхана эль-Шейха, это не станет препятствием укреплению двусторонних отношений. «Между Россией и Египтом развилось стратегическое сотрудничество, особенно в военной сфере, в области борьбы против терроризма. Это общая угроза. У нас общее видение ситуации, у нас одни и те же цели и перспективы», — уверен политолог.
По его словам, Трамп действительно пытается возродить традиционные американские союзы в регионе. «Но все это направлено на создание так называемой суннитской “панарабской НАТО”, которая должна включать в себя и Египет, и Саудовскую Аравию вместе со странами Персидского залива, другие исламские государства, а также Турцию. Создается она с целью противостояния Тегерану. Это сложная ситуация», — рассказал эксперт.
Он пояснил, что Египет традиционно стремится к союзу с Соединенными Штатами, однако последние события показывают, что поддерживать его сейчас было бы сложно. «Даже если мы придем к согласию с США по ряду вопросов, нам необходимо держать с ними определенную дистанцию, чтобы установить отношения стратегического партнерства с Россией. Возможно, нам стоит взять в качестве примера внешнюю политику Индии», — резюмировал Нурхан эль-Шейх.