Переводчики с «языков» животных: как поговорить с питомцем
Когда из смартфона раздалось отчаянное «мяу», кот Мартын и усом не дернул. Зато дремавший по соседству кот Анатолий встрепенулся, развернул уши и напрягся, а когда звук повторился, в испуге подпрыгнул на месте и, оттолкнув кота Мартына, метнулся куда-то в безопасный шкаф. «Я хочу есть», — констатировал смартфон. Мы тестируем — одно за другим — мобильные приложения, которые обещают переводить наши команды на кошачий или их речь — на человеческий язык. Не работает ни в одном направлении.
При чем здесь Путин
В мае 2003 года на праздновании 300-летия основания Санкт-Петербурга японский премьер-министр подарил Владимиру Путину прототип устройства для общения с его знаменитым лабрадором Кони. К этому времени японские аппараты BowLingual уже успели стать хитом продаж на родине, были названы лучшим изобретением года по версии журнала Time и готовились к выходу на американский рынок. Параллельно анонсировался выпуск аналогичных переводчиков и для кошек. Технологию запатентовали, а ее создатель Мацуми Сузуки удостоился по-своему престижной Игнобелевской премии мира «за работу, способствующую установлению межвидового согласия и гармонии» Жюри, вручившее автору BowLingual ироническую награду, оказалось прозорливее обозревателей Time: первая же волна отзывов реальных пользователей звучала недоуменно и быстро сменилась второй, сердитой. Устройство (даже заранее адаптированное под особенности лая собак конкретной породы) выдавало очевидно абсурдные варианты перевода, а порой и вовсе путало с лаем обычное завывание сильного ветра, пытаясь интерпретировать и этот звук. Сделанная в инструкции мелким шрифтом пометка о том, что компания не ручается за полную аккуратность перевода, никого не убедила. Вышедшая в 2009 году новая версия BowLingual еще продается в Японии, но всерьез к ней уже никто не относится. Нам не удалось отыскать никаких следов Мацуми Сузуки за последние несколько лет, а бывший интернет-домен его команды сегодня выставлен на продажу. Тем же ничем закончились и некоторые другие истории о создании устройств «перевода со звериного». В 2013 году скандинавские разработчики выкатили проект портативного электроэнцефалографа для собак No More Woof, по данным которого компьютер мог бы интерпретировать их «мысли». Но, собрав массу восторженных публикаций в прессе и около $20 000 краудфандинга, проект так же затих и давно не обновлялся, и только эксперты время от времени выступают с возмущенными статьями «Почему это — сплошное надувательство». Не лучше показали себя и примерно десять приложений, которые мы отыскали в онлайн-магазинах. Динамики смартфонов и планшетов надрывались, переводя стандартные фразы — «Пойдем гулять» или «Ты хороший котик» — на собачий или кошачий. Не все животные замечали их, но если замечали, то быстро теряли интерес, обнаружив источник звука, или пугались, как кот Анатолий (вообще трусоватый характером). Не лучше обстояло и с обратным переводом. «Я отличный защитник», — неожиданно выдала одна программа, пока Анатолий выпрашивал лакомство. Возможно, он действительно напирал на пользу, которую приносит всему семейству, но все-таки вряд ли.
О чем говорят землекопы
Зато хозяйка Анатолия поняла его с полумяуканья: «Да он просто пожевать выпрашивает». В самом деле, каждый, кто воспитывает питомца, со временем начинает неплохо общаться с ним. Остальные вряд ли отличат лай его собаки от чьего-нибудь постороннего лая. Но хозяин всегда разбирается во множестве оттенков, сам переводит и поясняет, что имел в виду любимец и как это понимать. Ни мяуканье, ни лай языком в полном смысле этого слова назвать, конечно, нельзя. Но звуковые сигнальные системы, которые используют многие животные, достаточно сложны и информативны. Они позволяют предупредить об опасности, высказать желание и выразить эмоции — поэтому вряд ли стоит сомневаться, что рано или поздно мы научимся переводить и мяуканье, и лай, и даже карканье. Профессор Университета Северной Аризоны Константин Слободчикофф считает, что случится это уже совсем скоро, лет через пять-десять. Потомок эмигрантов из России, Слободчикофф изучает коммуникацию у животных больше 30 лет, и бóльшую часть этого срока — голых землекопов. Эти замечательные грызуны вообще становятся все популярнее у биологов: они совершенно нечувствительны к ожогам и опасным для нас концентрациям углекислого газа, крайне редко болеют раком и живут несуразно долго (лет до тридцати), совершенно не демонстрируя никаких признаков старости. Наконец, землекопы живут колониями со сложно устроенным сообществом и пользуются сложной системой звуковой коммуникации. По словам Слободчикоффа, «речь» приматов, собак или дельфинов несравненно сложнее, так что прежде чем мы перейдем к долгожданным переводам с их «языков», следует потренироваться — на землекопах. Записывая сигналы, которыми обмениваются эти животные в колонии при тех или иных обстоятельствах, ученый обнаружил у них поразительные для грызунов способности. В писке голых землекопов можно различить разные «слова» для обозначения разных видов хищников, будь то койот, собака или человек, и даже звуки, описывающие предмет. В своих работах и статьях Слободчикофф последовательно показал, что землекопы различают размеры, цвета и даже базовые формы, комбинируя их в простые фразы вроде «большая черная собака» (что особенно странно с учетом крайне слабого зрения этих животных). Лишь недавно, вооружившись огромным массивом накопленных записей и данных, он перешел к следующему этапу и начал работу над компьютерной системой, которая сможет интерпретировать эти сигналы и переводить с «языка» землекопов на английский и обратно. Конечно, работа Слободчикоффа привлекает большое внимание публики и журналистов, которые не преминули окрестить его «доктором Дулиттлом» в честь героя популярной детской книги, способного говорить на языке животных. Сам ученый, похоже, не против такого сравнения: «У нас есть уже все технологии для создания устройств, которые будут иметь размеры, скажем, с мобильный телефон и позволят нам разговаривать с собаками и кошками, — сказал он в одном из интервью. — Я думаю, мы способны приблизиться к моменту, когда мы сможем общаться на языках собак, кошек, может, сельскохозяйственных животных — и, как знать, возможно, и львов с тиграми». Когда из смартфона раздалось отчаянное «мяу», кот Мартын и усом не дернул. Зато дремавший по соседству кот Анатолий встрепенулся, развернул уши и напрягся, а когда звук повторился, в испуге подпрыгнул на месте и, оттолкнув кота Мартына, метнулся куда-то в безопасный шкаф. «Я хочу есть», — констатировал смартфон. Мы тестируем — одно за другим — мобильные приложения, которые обещают переводить наши команды на кошачий или их речь — на человеческий язык. Не работает ни в одном направлении. При чем здесь Путин В мае 2003 года на праздновании 300-летия основания Санкт-Петербурга японский премьер-министр подарил Владимиру Путину прототип устройства для общения с его знаменитым лабрадором Кони. К этому времени японские аппараты BowLingual уже успели стать хитом продаж на родине, были названы лучшим изобретением года по версии журнала Time и готовились к выходу на американский рынок. Параллельно анонсировался выпуск аналогичных переводчиков и для кошек. Технологию запатентовали, а ее создатель Мацуми Сузуки удостоился по-своему престижной Игнобелевской премии мира «за работу, способствующую установлению межвидового согласия и гармонии». Жюри, вручившее автору BowLingual ироническую награду, оказалось прозорливее обозревателей Time: первая же волна отзывов реальных пользователей звучала недоуменно и быстро сменилась второй, сердитой. Устройство (даже заранее адаптированное под особенности лая собак конкретной породы) выдавало очевидно абсурдные варианты перевода, а порой и вовсе путало с лаем обычное завывание сильного ветра, пытаясь интерпретировать и этот звук. Сделанная в инструкции мелким шрифтом пометка о том, что компания не ручается за полную аккуратность перевода, никого не убедила. Вышедшая в 2009 году новая версия BowLingual еще продается в Японии, но всерьез к ней уже никто не относится. Нам не удалось отыскать никаких следов Мацуми Сузуки за последние несколько лет, а бывший интернет-домен его команды сегодня выставлен на продажу. Тем же ничем закончились и некоторые другие истории о создании устройств «перевода со звериного». В 2013 году скандинавские разработчики выкатили проект портативного электроэнцефалографа для собак No More Woof, по данным которого компьютер мог бы интерпретировать их «мысли». Но, собрав массу восторженных публикаций в прессе и около $20 000 краудфандинга, проект так же затих и давно не обновлялся, и только эксперты время от времени выступают с возмущенными статьями «Почему это — сплошное надувательство». Не лучше показали себя и примерно десять приложений, которые мы отыскали в онлайн-магазинах. Динамики смартфонов и планшетов надрывались, переводя стандартные фразы — «Пойдем гулять» или «Ты хороший котик» — на собачий или кошачий. Не все животные замечали их, но если замечали, то быстро теряли интерес, обнаружив источник звука, или пугались, как кот Анатолий (вообще трусоватый характером). Не лучше обстояло и с обратным переводом. «Я отличный защитник», — неожиданно выдала одна программа, пока Анатолий выпрашивал лакомство. Возможно, он действительно напирал на пользу, которую приносит всему семейству, но все-таки вряд ли. О чем говорят землекопы Зато хозяйка Анатолия поняла его с полумяуканья: «Да он просто пожевать выпрашивает». В самом деле, каждый, кто воспитывает питомца, со временем начинает неплохо общаться с ним. Остальные вряд ли отличат лай его собаки от чьего-нибудь постороннего лая. Но хозяин всегда разбирается во множестве оттенков, сам переводит и поясняет, что имел в виду любимец и как это понимать. Ни мяуканье, ни лай языком в полном смысле этого слова назвать, конечно, нельзя. Но звуковые сигнальные системы, которые используют многие животные, достаточно сложны и информативны. Они позволяют предупредить об опасности, высказать желание и выразить эмоции — поэтому вряд ли стоит сомневаться, что рано или поздно мы научимся переводить и мяуканье, и лай, и даже карканье. Профессор Университета Северной Аризоны Константин Слободчикофф считает, что случится это уже совсем скоро, лет через пять-десять. Потомок эмигрантов из России, Слободчикофф изучает коммуникацию у животных больше 30 лет, и бóльшую часть этого срока — голых землекопов. Эти замечательные грызуны вообще становятся все популярнее у биологов: они совершенно нечувствительны к ожогам и опасным для нас концентрациям углекислого газа, крайне редко болеют раком и живут несуразно долго (лет до тридцати), совершенно не демонстрируя никаких признаков старости. Наконец, землекопы живут колониями со сложно устроенным сообществом и пользуются сложной системой звуковой коммуникации. По словам Слободчикоффа, «речь» приматов, собак или дельфинов несравненно сложнее, так что прежде чем мы перейдем к долгожданным переводам с их «языков», следует потренироваться — на землекопах. Записывая сигналы, которыми обмениваются эти животные в колонии при тех или иных обстоятельствах, ученый обнаружил у них поразительные для грызунов способности. В писке голых землекопов можно различить разные «слова» для обозначения разных видов хищников, будь то койот, собака или человек, и даже звуки, описывающие предмет. В своих работах и статьях Слободчикофф последовательно показал, что землекопы различают размеры, цвета и даже базовые формы, комбинируя их в простые фразы вроде «большая черная собака» (что особенно странно с учетом крайне слабого зрения этих животных). Лишь недавно, вооружившись огромным массивом накопленных записей и данных, он перешел к следующему этапу и начал работу над компьютерной системой, которая сможет интерпретировать эти сигналы и переводить с «языка» землекопов на английский и обратно. Конечно, работа Слободчикоффа привлекает большое внимание публики и журналистов, которые не преминули окрестить его «доктором Дулиттлом» в честь героя популярной детской книги, способного говорить на языке животных. Сам ученый, похоже, не против такого сравнения: «У нас есть уже все технологии для создания устройств, которые будут иметь размеры, скажем, с мобильный телефон и позволят нам разговаривать с собаками и кошками, — сказал он в одном из интервью. — Я думаю, мы способны приблизиться к моменту, когда мы сможем общаться на языках собак, кошек, может, сельскохозяйственных животных — и, как знать, возможно, и львов с тиграми». «Хозяйка котов, несомненно, знает, какими звуками они выражают свое желание «пожевать», да вот беда: у Анатолия для этого один звук, а у Мартына — совсем другой. Так кошачий словарь не составишь, — продолжает Жанна Резникова. — Повторяющиеся ситуации можно наблюдать в природе и устраивать в лаборатории, но четко различающихся сигналов в сложном потоке издаваемых животными звуков выделить пока не удается. До сих пор расшифрованы только отдельные «слова» — сигнал одиночества у волков и «категориальное слово», обозначающее личное имя у дельфинов». Впрочем, на фоне стремительного развития систем перевода, использующих элементы искусственного интеллекта, обрисованная Слободчикоффом перспектива не выглядит совсем уж фантастикой. А на фоне все более захватывающих поисков внеземной жизни такая задача становится почти насущной. Если уж мы не умеем понимать наших соседей по планете и по дому, представителей других видов того же класса млекопитающих — то что мы скажем представителям совершенно иной жизни? А главное — на каком языке? Жанна Резникова, доктор биологических наук, заведующая Лабораторией поведенческой экологии сообществ Института систематики и экологии животных СО РАН: «Вынуждена разочаровать — мы не скоро научимся понимать язык зверей. Легенда о кольце царя Соломона не воплотится в карманных переводчиках с кошачьего и собачьего. Зато существуют другие подходы, которые позволяют изучать «лингвистические» возможности животных, не прибегая к расшифровке их звуковых сигналов. Это может быть применение языков-посредников или использование методов теории информации, как это делаем мы с Борисом Рябко. Мы не пытаемся ни расшифровать сигналы, ни вступить в диалог, а оцениваем возможности сигналов по количеству и скорости передачи информации, по способности животных оптимизировать свои сообщения. Это позволяет нам изучать «язык» даже таких «молчаливых» животных, как муравьи». Примерное число нейронов в головном мозге (ганглии) Пчелы обмениваются информацией в танце — 960 тысяч. За расшифровку их языка Карл фон Фриш был удостоен Нобелевской премии. Рыбы — такие как нильские слоники — могут коммуницировать с помощью электрических органов, создавая и воспринимая слабые электромагнитные поля — 10 млн. Кальмары способны к коммуникации за счет изменений цветных узоров на своей коже — 500 млн. Человек — 86 млрд. Слоны используют инфразвук для дальних коммуникаций, причем у азиатских слонов «голос» чуть ниже, чем у африканских — 257 млрд.