С 22 июня 1941 года прошло ровно 75 лет, но ключевые вопросы, связанные с этой датой, по-прежнему остаются без ответов. Точно неизвестны причины странного развития события в первый день советско-германской войны. Неясно до конца и то, почему, несмотря на июньскую катастрофу, когда масштабы успеха вермахта превзошли его собственные ожидания, СССР не только не потерпел поражения в 1941 году, но и смог развернуть ход истории на 180 градусов. Не претендуя на окончательное решение этих вопросов, «Лента.ру» решила разобраться, что думает об этом российская историческая наука. То, что нападение 22 июня было внезапным, — одна из немногих вещей, достоверно известных об этой дате. Даже директива №1, принятая в 21:00 21 июня и вроде бы говорящая хотя бы о минимальной подготовке к нападению, на деле говорит о том, что его никто всерьез не ожидал. Фразу «перед рассветом 22 июня 1941 года рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую» трудно произнести в условиях подготовки к надвигающемуся конфликту. Под директивой подпись военных, несомненно знавших, что в советской авиации к ночным полетам не готов ни личный состав, ни материальная часть, — на большей части самолетов выхлопные газы выходили в передней полусфере, ослепляя летчика ночью. О том же говорит и другой пункт директивы: «Войска держать рассредоточенно и замаскированно». Невозможно готовиться к отражению полномасштабного внезапного нападения и при этом держать войска рассредоточенно. Первое требует сосредоточения войск на направлениях предполагаемых главных ударов — то есть «кулаками» вдоль дорог. На то, что директива делалась в спешке, указывают и слова «в течение ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе». Часто это было невыполнимо: ночной марш из мест, где реально находились части РККА, в ряде случаев был слишком длительным. Скорее всего, составители директивы ожидали лишь авиационных налетов и артиллерийских ударов.
