Завершился 26-й сезон учебно-практических курсов «Бастион», которые прошли на территории Казанского высшего танкового командного училища. Корреспондент «Вечерней Москвы» Арсений Козырев успешно прошел все учения, которые длились десять дней, чтобы в дальнейшем быть готовым к работе в экстремальных ситуациях — в частности, в зоне боевых действий. Однако полученные навыки окажутся полезны и при работе во время терактов, стихийных бедствий.
Учебно-практические курсы «Бастион» — ежегодный съезд журналистов со всей России, которые желают получить навыки для работы на передовой и в экстремальных условиях. Почти две недели журналистов обучают, как оказывать первую помощь и справляться со стрессом, знакомят с особенностями ведения современного боя. Вместе со мной отправился и коллега — ведущий редактор «Вечерней Москвы». Однако нас распределили по разным командам. Все для того, чтобы мы учились работать в команде с незнакомыми людьми.
С самого первого дня нам дали простые тезисы, с которыми необходимо было прожить все 11 дней. Все быстро уяснили, что ты можешь надеяться только на своего товарища, с которым будешь работать в паре во время обучения. Еще ты должен осознавать, что помощь может потребоваться каждому в любой момент.
Первый день новобранцев прошел в учебной аудитории. Лекции, лекции и еще раз лекции. Нас постепенно погружали в специфику работы в экстремальных ситуациях.
Завершающим занятием стала встреча с военным психологом, полковником в отставке Алексеем Захаровым. Его задача была в том, чтобы закалить в нас характер. Как он говорил, «чтобы ваш твердый стержень было невозможно сломить».
— Не каждый сможет справиться с трудностями, которые ждут вас на курсах. Поэтому, если сдадитесь, мы отнесемся к этому с пониманием, — объяснил правила «Бастиона» Алексей Захаров.
Перед отбоем инструктор бросил фразу, лишившую сна на ближайшие несколько дней многих «бастионовцев», заставив кого-то из нас до последнего дня курсов спать полностью одетым...
— В любой момент, ночью или утром, возможен подрыв или захват, к которому вы должны быть готовы, — подытожил итоги первого дня наш инструктор.
Накануне перед отбоем один наш инструктор предупредил, что завтра мы отправляемся на полигон, на очередное практическое задание. Однако речи про «захват» в тот момент не было.
— Завтра отправитесь на полигон на короткие учения. К обеду вернетесь в часть, — подытожил свое объявление инструктор.
Мы рассчитывали на спокойное занятие по тактической медицине. Хотя с утра многих мучил вопрос: когда же будет тот самый обещанный захват? Весь путь до полигона мы напряженно вслушивались, ожидая автоматных очередей и взрывов учебных гранат. Но нападать на нас в тот момент никто не собирался.
Прибыв на место, мы приготовились к очередной лекции, на этот раз под палящим казанским солнцем. Вот тогда и раздались взрывы, выстрелы, женские и мужские крики. Подъехал автобус, двери его распахнулись, и журналисты посыпались на землю.
— Лицом вниз! Не поднимать голову, — орал «боевик», сопровождая это все отборным русским матом.
Через несколько секунд последовала новая команда:
— Бегите гуськом! Лицом вниз! Головы не поднимать! Мы всех вас проводим, — прокричал, надрываясь, кто-то из «террористов».
Достигнув указанной точки, мы снова рухнули на землю. На головы нам натянули мешки. Крики, выстрелы… Оставалось только ждать, когда подойдет «силовик» и задаст вопрос:
— Ты за кого? За нас или за Россию?
— Я за Россию, я за правду. А вы продолжайте дальше верить своим западным координаторам, — ответил я боевику.
Над моим ухом раздался выстрел. Через пару минут «радикалы» начали взрывать гранаты.
Проводя осмотр заложников, «боевики» заметили моего напарника — Георгия Хубаева, крупного осетина в тактической форме, с шевроном одного из подразделений ВС РФ. Накануне один из курсантов танкового училища подарил ему нашивку на память. Георгий прикрепил ее на одежду. Такое решение стоило ему «жизни».
— Ты что, военный? У нас это террористическая организация! Мужики, гляньте, зачем нам такой? Расстрелять! — прокричал один из «боевиков», передергивая затворную раму своего автомата и доставляя патрон в патронник.
Под смех «террористов» Георгия «казнили» — облили красителем, разбавленным водой, имитирующим кровь. Но шеврон уцелел.
Вскоре над нами появился БПЛА-разведчик, вынудивший «боевиков» отступать. С мешками на головах и связанными руками нас повели через лес. Идя по узенькой тропинке, плотно заросшей с обеих сторон, мы добрались до автобуса. В него заложников заводили по одному. Я не расслышал команду и был повален на землю четкой подсечкой, которая даже не дала возможности среагировать.
— Куда пошел?! Отвечай! — «террорист» сопровождал вопросы пинками по моей спине. — Ответь мне, журналюга, ты зачем решился против нас воевать. Ты видишь, куда тебя это привело? Правильно, к смерти!
Через минуту меня подняли и затолкали в автобус. Мы тронулись в неизвестном направлении… Вскоре нас снова вывели, поставили на колени. Выстрелы, крики, и наконец команда снять мешки. Первое испытание — «Захват» — было пройдено...
Последние несколько дней были похожи: лекции, отработка тактической медицины — и ничего больше. Но на седьмой день стало известно: сегодня ночной захват.
К вечеру мы с товарищами начали готовить план отступления. Решили прорваться к пожарному выходу и спуститься в подвал. Задумка казалась надежной как швейцарские часы. Перед сном мы с Хубаевым договорились:
— Ночью необходимо дежурить около окон, — в один голос озвучили идею.
После отбоя я не сомкнул глаз, прислушиваясь к каждому шороху. Около часа ночи я разбудил Георгия, и мы заняли позиции в разных концах казармы.
Ближе к двум ночи я заметил, что к зданию подходят «радикалы» в бронежилетах и с оружием.
— Тревога! Всем бежать! — крикнул я.
Мы не стали сразу прятаться, а решили наблюдать с лестничного пролета.
— Вижу БТР и два «КамАЗа». Роты не видно, — доложил Хубаев.
Через десять минут показались «боевики». Мы бросились вниз, но Георгий забежал на первый этаж, чтобы предупредить остальных.
Я ждал у калитки, когда услышал крики:
— Все наружу! Головы вниз! — прокричал один из «радикалов», зайдя в расположение с автоматом.
Хубаев попытался выломать пожарный выход, но дверь не поддавалась. В итоге он вырвался один — остальные не успели.
В подвале нас уже ждали корреспондент «Татаринформ» Кирилл Гумиров (позывной «Бронсон») и оператор столичного издания Александр Солонинкин.
— Саша, следи за дверью, «Бронсон» — за окном, — скомандовал я.
Через полчаса мы с Георгием решили проверить обстановку. Все-таки звуки давно стихли. Однако, подойдя к калитке, мы услышали тяжелые шаги армейских берцев, которые разносились неподалеку от нас.
— Выходите! Я знаю, вы здесь! — раздался хриплый мужской голос.
Разбежались в разные стороны. Я вылез через подвальное окно и затаился в кустах, попутно накидав на себя веток для маскировки. Стал ждать. Мои товарищи спрятались в одном из подвальных помещений.
Спустя час я все-таки решился сменить позицию и прополз за дуб. Не прошло и десяти минут, как вдали я завидел своих бастионовцев, которые искали нас. Радостный, я выбежал к ним, чтобы узнать, что с ними произошло.
— Над частью летал вражеский дрон. Всех отвели в бункер, — рассказал корреспондент челябинского телеканала Георгий Чайка.
Сильно удивившись, я даже не мог осознать, а правильно ли мы сделали, что спрятались в подвале. Но нас похвалили за смекалку и оригинальный подход. А весь следующий день наши коллеги пытались узнать, куда же мы все-таки сбежали и спрятались.
В последний учебный день мы понимали: инструкторы выложатся по полной. После тактических занятий, где нам необходимо было стрелять из АК-74 холостыми патронами из окопа по танку и кидать учебные гранаты, нас погрузили в «КамАЗ» и повезли в неизвестном направлении. Буквально каждую секунду мы ожидали, что именно сейчас нас всех заставят выпрыгивать из грузовика. Однако этого не произошло. Мы оказались у импровизированного населенного пункта, где нам предстояло пройти очередное испытание.
По легенде организаторов, группа журналистов работала в недавно освобожденном населенном пункте. Большая группа военкоров решила снять репортаж о том, что после себя оставили националисты. Пройдя несколько метров, услышали выстрел автомата. Сломя голову мы выбежали из населенного пункта и помчались по полю. Пробежали километр или два, и нас стали окружать. Никаких путей отступления не оставалось. Выстрелы и крики становились все ближе, а когда на горизонте начали появляться фигуры «националистов», мы осознали, что попали в западню. Через минуту нас всех повалили на землю.
— Ложись! — кричит мне «неонацист».
— На землю! Лицом вниз! Руки за спину! Никому голову не поднимать, — истошно орут «террористы».
Поймав журналистов, «боевики» надели всем мешки на головы, замотали руки скотчем и повели в неизвестном направлении. В какой-то момент мне удалось носом чуть приподнять свой мешок и краем глаза увидеть, куда направляемся. Десятки противоречивых команд, которые подавались каждую минуту, сбивали с толку «пленников». Вскоре нас довели до места назначения, где усадили на колени.
— Держи подарок! — прокричал один из «боевиков», кладя в руки связанных журналистов гранаты.
В такой обстановке они кажутся самыми настоящими... Все понимали: разожмешь пальцы — плохо кончишь. Продержав гранату несколько минут, «националисты» решили выдернуть чеку и отдать мне гранату в таком виде.
— Если ты ослабишь хват, все твои дружки помрут, — сказал мне один из «радикалов».
В тот момент я не мог себе представить, что смогу разжать гранату. В голове проносились мысли: «А вдруг это не учебная граната? Она же может мне оторвать руки». Просидели таким образом минут 10–15. Нас решили повести к глубокой яме, куда, видимо, сбрасывали тела тех, кто оказался «невыгоден». «Скинув» одного из моих коллег, справа и слева от меня встают два «террориста», которые расстреляли все 30 холостых патронов. Через пару минут с нас сняли мешки и сказали, что из 50 человек «радикалам» оказались нужны живыми лишь пять журналистов.
В конце учебно-тренировочного занятия с нас сняли «наручники» и подняли. Все журналисты стали обсуждать произошедшее. Некоторые истошно смеялись, так как не могли поверить, что прошли самое сложное испытание. В этот момент не было растерянных или испуганных лиц, все понимали, куда они отправились.
Инструкторы, которые все время были рядом, потом рассказывали, что мы прошли легкую версию учебно-тренировочного занятия. Для нас значительно сократили маршрут, убрали несколько раздражающих факторов.
Учебно-практические курсы «Бастион» проводятся ежегодно с 2006 года. За это время их прошли более 1000 журналистов. Курсы направлены на подготовку журналистов и сотрудников информационных подразделений государственных органов к работе в условиях вооруженных конфликтов и в экстремальных ситуациях. Занятия проводятся в полевых условиях на специализированном полигоне с моделированием реальных кризисных ситуаций, с применением боевой техники. В рамках курсов могут моделироваться такие ситуации, как военные конфликты, террористические акты, массовые беспорядки, стихийные бедствия, гуманитарные операции, антитеррористические операции. Курсы «Бастион» проводятся в тесном сотрудничестве с различными государственными структурами, включая ФСБ, НАК, МВД, Минобороны, МЧС, МИД и военные медицинские службы.
Евгений Линин, военный корреспондент, выпускник курсов «Бастион» 2021 года:
— Я стал работать в ЛДНР в 2021 году, в серой зоне. События там широко не освещались, однако каждый журналист продолжал находиться в зоне риска, ведь можно было попасть под минометный или артиллерийский обстрел. Как себя вести в таких ситуациях? Все необходимые навыки мы получили на курсах «Бастион». Мы знали, что необходимо иметь при себе, какую защиту надевать. Как пользоваться съемочной аппаратурой, что можно снимать, а что не стоит. Помимо этого нам дали знания, научили пользоваться связью, коммуникацией, передачей данных из зоны боевых действий или кризисной ситуации в редакцию и многим другим. Все-таки там все работает не так, как в гражданской среде. Там ты сам по себе. Доверять можно только своим товарищам и тем, кто тебя сопровождает. «Бастион» закладывает основы, готовит к работе в кризисной обстановке, в которой журналист может оказаться. Например, при попадании в плен или в заложники необходимо знать, как себя вести, какие психологические инструменты включить, что нужно сделать, чтобы сохранить собственную жизнь.
Лина Корсак, военный корреспондент, выпускник курсов «Бастион» 2021 года:
— Курсы экстремальной журналистики — уникальная возможность за непродолжительное время обогатить себя очень нужными для своей профессии знаниями и навыками. Например, обучение тактической медицине: что необходимо знать и уметь в критических ситуациях, связанных с журналистской деятельностью. Мы все понимаем, что обязаны уметь оказывать первую помощь себе и своим товарищам. Каждое полученное знание и навык обязательно пригодится и в насыщенной мирной жизни, все-таки может произойти ДТП, обрушение здания или теракт. В каждой такой ситуации страдают простые люди. Курсы «Бастион» дали нужный навык — знания необходимо обновлять и закреплять.