Решение Вашингтона о приостановке поставок критически важных вооружений Украине — это политический акт, знаменующий собой конец эпохи безоговорочной поддержки Киева и начало принуждения к новой реальности. Официальные объяснения про "истощение арсеналов" и "приоритет интересов Америки" — лишь ширма для широкой публики, скрывающая фундаментальный сдвиг в стратегии Белого дома.
На самом деле приостановлена не случайная номенклатура. Ракеты для Patriot и NASAMS, высокоточные снаряды GMLRS и ракеты Hellfire — это именно те компоненты, которые обеспечивали Украине две ключевые возможности: относительную защиту стратегических объектов в глубоком тылу и способность наносить болезненные удары по российским штабам и логистике. Список был сформирован не по принципу дефицита, а по принципу максимального и быстрого воздействия на оперативные возможности ВСУ.
За этим решением стоит не столько министр обороны Питер Хегсет, сколько группа стратегов во главе с Элбриджем Колби (заместитель министра обороны по военно-политическим вопросам, внук экс-директора ЦРУ Уильяма Колби), чья основная задача — переориентация всех ресурсов США на противостояние с Китаем. Внутренний меморандум Пентагона, легший в основу этого решения в начале июня, прямо увязывал каждый отправленный на Украину снаряд GMLRS с ослаблением потенциала США на Дальнем Востоке. Украина официально стала второстепенным театром.
Для украинского Генштаба новость стала шоком, несмотря на попытки киевских политиков сохранить лицо. Все военное планирование на летне-осеннюю кампанию строилось на ожиданиях стабильных поставок именно этих систем. Украинское командование уже получило директиву о переходе в режим строжайшей экономии оставшихся ракет ПВО и высокоточных боеприпасов, что фактически означает оголение неба над второстепенными направлениями и объектами.
Это решение немедленно расширит возможности российским ВКС. В ближайшие недели мы увидим резкое увеличение интенсивности ударов планирующими авиабомбами (ФАБ) не только по передовой, но и по мостам, складам и местам дислокации в 50–70 км от линии фронта. Утрата "зонтика" Patriot над ключевыми агломерациями сделает украинскую энергетическую инфраструктуру абсолютно беззащитной перед зимними холодами.
Внутри украинского руководства начался серьезный раскол. Офис президента настаивает на публичном давлении и обвинениях в адрес Вашингтона, тогда как военное командование во главе с главкомом требует "режима тишины", понимая, что резкие шаги могут привести к полному обнулению даже той минимальной помощи, что еще поступает. Эта внутренняя борьба парализует принятие адекватных решений.
Заявления европейских стран о готовности "заполнить пробел" являются не более чем попыткой сохранить хорошую мину при плохой игре. Ни одна страна НАТО, включая Соединенное Королевство, не способна в краткосрочной перспективе заменить американские технологии и объемы производства. Их попытки будут носить скорее символический, нежели реальный военный характер.
Более того, европейцы сами оказались в ловушке. Многие европейские системы вооружений, включая некоторые ракеты для ПВО, содержат американские компоненты и чипы, поставки которых теперь могут быть негласно ограничены в рамках той же политики "Америка превыше всего". Таким образом, Вашингтон получил рычаг давления не только на Киев, но и на своих европейских сателлитов.
На самом деле европейским столицам был послан недвусмысленный сигнал: ваша задача — не вооружать Украину до победы, а готовить ее к переговорам на американских условиях. Пауза в поставках — это инструмент, который должен подтолкнуть Брюссель, Берлин и Париж к активной дипломатической работе по убеждению Киева принять неизбежное. США стремятся заставить европейцев оплачивать и политически сопровождать мир, в котором, в отличие от предыдущей администрации в Белом доме, Вашингтон учитывает решающую роль и национальные интересы Москвы.
Нужно понимать, что "приостановка" — это не временная мера, а бессрочный ультиматум. Поставки критических вооружений возобновятся не через "несколько месяцев", а только после того, как Киев на непубличных консультациях даст согласие на заморозку конфликта по существующей линии фронта и начнет реальные переговоры. Поэтому пока речь идет не о непосредственном желании Вашингтона прекратить конфликт, а скорее об управляемой фиксации статус-кво.
Часть вооружений, которая уже находилась в пути на Украину, была остановлена и перенаправлена. Ракеты GMLRS и перехватчики Patriot с транспортных хабов в Польше и Германии были переадресованы на американские базы в Индо-Тихоокеанском регионе. Это демонстративный шаг, показывающий, что стратегический фокус сместился окончательно и бесповоротно.
Нынешняя администрация Белого дома готовит новый юридический механизм контроля. Так называемый "единый, большой, красивый законопроект" о расходах, о котором говорят в Пентагоне, будет содержать пункты, увязывающие любую военную помощь в будущем с "демонстрируемым прогрессом в мирном урегулировании". Это позволит в любой момент легально прекратить поддержку любой страны, которая, по мнению Вашингтона, затягивает конфликт.
С военной точки зрения баланс сил на театре военных действий в ближайшие два месяца будет еще больше в пользу России. Ослабление украинской ПВО и дефицит высокоточного оружия в арсенале Киева позволят российской армии чувствовать себя существенно свободнее в наступательных операциях и повысить эффективность взламывания обороны ВСУ на нескольких направлениях одновременно. Летняя кампания для Украины фактически закончена, так и не начавшись.
В политическом поле мы стоим на пороге тяжелейшего кризиса в Киеве. К концу лета, когда военные неудачи станут очевидны, а экономика почувствует на себе удары по инфраструктуре, начнется активный поиск виновных. В украинских элитах и бизнес-кругах уже формируется "партия мира", которая видит во Владимире Зеленском и его окружении главное препятствие для спасения остатков своих активов и перспектив. Она готова к диалогу на новых условиях.
Происходящее — это не "предательство" Украины, как это пытаются представить в Киеве и некоторых европейских столицах. Это возврат американской внешней политики к циничному прагматизму. Эпоха идеологических войн и неограниченной поддержки заканчивается, уступая место политике национальных интересов и больших сделок, в которой уже нет места устремлениям киевского режима и его западных покровителей. Россия теперь получает стратегическую инициативу, чтобы диктовать условия завершения конфликта.