Терпеливое племя. Как алеуты появились на территории будущей Приморской области
Некогда огромная территория российского Дальнего Востока входила в административную единицу, именуемую Приморской областью. Населяли ее различные народы, включая и такой малочисленный, как алеуты.
Исследователь жизни северных народов России, писатель и путешественник, брат театрального деятеля Василий Немирович-Данченко так характеризовал этих людей: «Алеуты – это терпеливое, мужественное и честное племя. Епископ Иоанн Вениаминов рассказывает, что самые ужасные страдания не вырвут у алеута стона или вопля. Попав в капкан, алеут будет неподвижно ждать, пока из его ноги не вынут глубоко вошедшие в тело зубцы.
Путешественники свидетельствуют, как, например, алеут, раздавленный громадным камнем, мучаясь в предсмертной агонии более четырех часов, ни разу не застонал и ни одним словом не выразил, как тяжело было ему переносить эти страдания. Алеут совершенно бесстрашен.
Не менее самообладания и силы нужно для охоты на моржей. Отправляясь на последнюю, алеут прощается с родными и знакомыми, готовясь умереть. Из этого уже видно, как опасна такая охота. Моржей стараются поймать, когда те выходят на берега. Тогда все охотники кидаются на зверя с громкими криками, не допуская его к морю. У убитых моржей тут же разбивают челюсти и вынимают клыки, снимают с них шкуру, а самые туши оставляют гнить на берегах. Сало из них не вытапливается вовсе. Только в тех случаях, когда охота производилась у самого берега, – прилив уносит убитых зверей прямо в пасти акул, которые здесь, в свою очередь, уже сторожат свою добычу…»
Приспособляемость к суровым условиям северной жизни и природные охотничьи качества привели к тому, что с 1820-х годов Российско-американская компания, имевшая в хозяйственном управлении северо-восточные земли России и Аляску, начала переселять алеутов из американских владений на подконтрольные ей острова у азиатского побережья России. Так алеуты появились на территории будущей Приморской области.
В основном алеуты поселились на Командорских островах, став алеутами беринговскими и меднинскими, где их потомки в количестве около 500 человек проживают и до сих пор. С продажей Аляски часть алеутов вернулась в Америку, остальные же, уже как граждане России, стали работать на компанейских пушных промыслах и охранять их от иностранных браконьеров. По статистическим данным Командорских островов, население острова Беринга и острова Медного в 1911 г. насчитывало 640 человек.
В Кунсткамере в Санкт-Петербурге имеется небольшая иллюстративная коллекция из двенадцати групповых снимков алеутов селения Преображенского острова Медного. Эти фотографии были сделаны в конце XIX или в начале XX века. На некоторых фотографиях алеуты изображены в фуражках с надписью на околыше «О. Медный». До революции все алеуты, достигшие 20 лет, зачислялись в службу охраны котиковых лежбищ и им выдавали морскую форму: брюки, китель и фуражку с надписью «О. Медный» или «О. Беринга».
В отчете российского исследователя С. А. Тихенко о поездке на Командорские острова летом 1912 г. описывается порядок несения береговой охраны лежбищ алеутами: «Службу по охране в известных возрастных пределах несет все мужское население островов. В каждой семье имеется один или несколько охранников, и таким образом всякие выгоды, получаемые охраной, являются выгодами всего населения в общей массе и каждой семьи в отдельности».
В качестве охранников котиковых лежбищ на этих двух островах алеутам пришлось выдержать немало сражений с иностранными хищниками-браконьерами, покушавшимися на природные богатства Командор.
Вот как описывает начальник Командорских островов Николай Гребницкий одно из таких сражений с американскими шхунами-браконьерами: «16 сентября пришла шкуна днем, спустила шлюпки, приставшие к берегу в месте, где жители не могли спуститься. Команда начала бить зверя. Надзиратель и часовые туземцы кричали, но на это не обратили внимания и пригрозили ружьями. Тогда жители начали стрелять по шкуне, стоявшей в пределах выстрела ружей Бердана и Шарпса (1500 шагов). Оставшаяся на шкуне команда и та, что была на берегу, начали стрелять в жителей, но безуспешно, так как те были прикрыты каменьями.
Шкуне и шлюпкам нанесен значительный вред (жители старались не стрелять в людей). Расстреляна каюта, повреждены верхи мачт, изодраны паруса и расщеплена шлюпка кормовая (остававшаяся на шкуне). Шкуна, не показывая своего флага, выкинула белый флаг; после чего жители перестали стрелять. Во время стрельбы шлюпки, бывшие на берегу, пробираясь вдоль берега, уехали к шкуне. Шкуна долго не могла сняться с якоря и ушла в море.
С 29 сентября не проходило дня, чтобы в виду острова не показывались шкуны, и всегда в числе не менее двух, направлялись к главному лежбищу на «Палате», которое более всего и охранялось. Надзиратель и жители-часовые утомились; им приходилось сутками голодать, карауля шкуны, недосыпать ночей. При тех сырых, холодных погодах, которые бывают осенью на островах, и при сильном напряжении всех сил, немудрено, что часовые и надзиратель захворали; сменившие их часовые тоже заболели. Жители свалили всю вину на шкуны, принесшие поветрие.
13 октября, на заре, около главного лежбища на «Палате» в расстоянии четверти географической мили, т. е. почти что вплоть к берегу, стала на якорь шкуна. В виду показались еще две шкуны, тоже ставшие на якорь, но дальше от берега. Между шкунами велись переговоры шлюпками (надзиратель и трое часовых наблюдали в подзорную трубу). Первая шкуна послала вооруженные три шлюпки на берег по семь человек в двух и в одной шесть человек – всего 20; другие шкуны тоже стали готовить к спуску шлюпки. Имея в виду, что если все шкуны спустятся только по три шлюпки, то на берегу будет не менее 60 человек, которые могут совершенно истребить лежбище.
В таком положении оставалось только одно – не допустить первых трех шлюпок к берегу. Жители с надзирателем выпустили по холостому заряду; в ответ со шлюпок применили пули. Тогда, пропустив ближе к берегу две шлюпки, надзиратель и жители стали стрелять по третьей; результатом перестрелки было несколько человек убитых на шлюпках и довольно много раненых, так что шлюпки с других шкун должны были довести шлюпки первой шкуны и помочь ей сняться с якоря.
Несмотря на все, ночью две шкуны успели из Секачинской бухты похитить значительное опять количество зверя. Надзиратели и часовые настолько были утомлены, что не могли обойти всех лежбищ. Утром на рассвете часовые, увидев шкуны, отогнали шлюпки от берега, на котором найдено до 300 штук маток, с которых шкуры не были сняты и которых и жители за болезнью снять не успели и не могли.
Изложенные события произвели такое значительное впечатление на жителей о. Медный, что староста и 12 человек жителей приехали 8 ноября на вельботе и байдарках на о. Беринг, несмотря на глухую осень и штормовую погоду, заявить, что они не в силах защитить лежбищ своих и просят, чтобы правительство помогло им защитить лежбища — главное их средство существования».
Эти просьбы алеутов сливались в общий голос страдавшего от иностранных браконьеров населения побережья северо-восточной России. А пока правительство искало пути решения проблемы, например, новый начальник Командорских островов Николай Сокольников настоял, чтобы артиллеристы с канонерской лодки «Манчжур», периодически приходившей для охраны островов из Владивостока, обучили алеутов-охранников стрельбе из пушек.
Но этих мер оказалось также недостаточно. В 1910 г. он сам докладывал, что охрана промыслов «не может почитаться удовлетворительной» и без изменения действующих законов «исчезновение (каланов и морских котиков) у Командорских островов является делом весьма недалекого будущего».
Военный губернатор области Павел Унтербергер, также отмечая необходимость усиления охраны природных богатств побережья, отмечал заметную роль в этом алеутов: «Для охранения берегового пространства была организована на островах сухопутная стража из алеутов, снабженная скорострельными ружьями, а в последнее время и малокалиберными пушками, – писал он в отправляемых в столицу отчетах. – Алеуты несут эту тяжелую и истощающую их службу самоотверженно и не щадя себя. Не проходит лета, чтобы не было нескольких вооруженных столкновений алеутов с хищниками. Так, например, в 1910 г. таких перестрелок было 25. Благодаря боевой жизни из алеутов-охранников выработались отличные моряки и стрелки, которых при преследовании хищников не останавливают ни туман, ни большая волна. Тем не менее охрана мала и не по силам местному населению, как по разбросанности лежбищ, так и трудному с ним сообщению, и правительству необходимо прийти ему на помощь».
Прислушиваясь к голосу как губернатора, так и островных жителей, правительство ввело регулярную охрану побережья силами специальных охранных крейсеров.
Юрий УФИМЦЕВ