Доклад «НАТО 2030»: задача или даже вызов для польских элит (wPolityce, Польша)
В беседе с газетой «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» Томас де Мезьер (Thomas de Maizière) заявил, что экспертная группа, подготовившая доклад «НАТО 2030», много часов спорила о том, как оценить агрессивную политику России, но в итоге утвердила текст единогласно. Авторы документа констатируют, что Москва останется в ближайшее десятилетие основной угрозой для Альянса, рекомендуя продолжать использовать стратегию сдерживания и диалога.
НАТО нужны перемены?
Комментируя результат работы экспертной группы, второй ее сопредседатель, Уэсс Митчелл (Wess Mitchell), подчеркнул: «Важное послание заключается в том, что Альянсу придется адаптироваться к эпохе масштабного соперничества держав, в число которых входит не только Россия, но и Китай». В целом в реакциях американских СМИ на первый план выходят тезисы, связанные с оценками китайской политики, и рекомендации по укреплению сотрудничества с партнерами из Азиатско-Тихоокеанского региона (Японией, Южной Кореей, Австралией).
В совместном заявлении министерств иностранных дел Франции и Германии, сделанном после публикации доклада, звучит следующая фраза: «Мы, европейцы, теперь спрашиваем не только, что Америка может сделать для нас, но и что мы можем сделать сами, чтобы усилить нашу безопасность и придать более сбалансированный вид трансатлантическому партнерству. Это две стороны одной медали». Так что, судя по всему, дискуссии и даже споры на тему характера трансатлантических связей и отношений стран старого континента, входящих в ЕС, с США только начинаются. Руководитель отдела политики и анализа Мюнхенской конференции по безопасности Тобиас Бунде (Tobias Bunde), в свою очередь, обращает особое внимание на раздел, говорящий о том, что члены НАТО должны подтвердить свою приверженность принципам демократии, зафиксированным в Североатлантическом договоре.
Уже один этот разброс мнений демонстрирует не только то, что в докладе каждый найдет что-то для себя, но и то, что он имеет весьма богатое содержание. Эксперты, принимавшие участие в его написании, в том числе европарламентарий и экс-глава польского МИД Анна Фотыга (Anna Fotyga), провели огромное количество встреч, консультаций и переговоров. Это позволяет выдвинуть тезис, что документ представляет собой сумму размышлений и запросов всего трансатлантического сообщества: как тех стран, которые имели своих представителей в состоящей из десяти членов группе экспертов, так и тех, кто их в ней не имел (это касается всех государств нашего региона, за исключением Польши).
Представляется, что утвердить документ и достичь компромисса удалось именно благодаря избранию формулы, позволяющей затронуть в нем широкий круг тем от разработки новой стратегической концепции, основных угроз, подготовки к грядущей эпохе соперничества больших держав до действий в космическом пространстве, борьбы с парниковым эффектом и правами женщин. Представителю Франции Юберу Ведрину (Hubert Védrine) и представителю Турции Тачану Ильдему (Tacan Ildem) пришлось продемонстрировать настоящее дипломатическое мастерство, чтобы несмотря на переживающие кризис, а порой становящиеся открыто враждебными отношения двух стран придти к соглашению и, добившись консенсуса, утвердить документ. Такое же мастерство, о чем говорил упоминавшийся выше Мезьер, потребовалось для того, чтобы согласовать тезисы, касающиеся России.
Как интерпретировать содержание доклада?
Объем документа (67 страниц, 136 рекомендаций) «НАТО 2030» следует интерпретировать не только как цену, которую пришлось заплатить за компромисс. Его можно воспринимать также как шанс или, вернее, вызов: вошедшие в документ тезисы — не директивы, а лишь указание на ключевые проблемы, так что каждая из стран-членов, толкуя его через призму собственных интересов, в ближайшем будущем будет должна серьезно потрудиться. Результат работы экспертной группы — это лишь начало, а не конец битвы за то, какой облик приобретет Альянс в 2030 году.
Попробуем взглянуть на доклад с точки зрения того, что может представлять особое значение для Польши. Прежде всего обратимся к теме политики в отношении России, вернее, к вопросу, с представителями каких стран, не входящих в состав НАТО, обсуждались соответствующие разделы доклада. В этом списке есть члены Стамбульской инициативы о сотрудничестве (Иордания, Бахрейн, ОАЭ, Кувейт), участники аналогичной инициативы региона Средиземного моря (в первую очередь это страны Северной Африки), есть информация о переговорах с Ираком, а также с ведущими тесное сотрудничество с Альянсом Швецией, Финляндией, Украиной или Грузией. А где Москва? С ней текст доклада, несмотря на продолжающую существовать переговорную площадку, которой выступает Совет Россия — НАТО, судя по всему, не обсуждался.
Таких переговоров не было, и это новое явление, на которое следует обратить внимание в особенности на фоне участившихся в последнее время призывов французской дипломатии, предлагающей сделать РФ партнером в дискуссии о европейской безопасности. Принятие принципа, что с агрессором не следует обсуждать политику в отношении него самого, следует признать успехом Польши. Остается, конечно, вопросом, насколько это уступка странам нашего региона, призванная облегчить достижение компромисса, а насколько — свидетельство того, что все атлантическое сообщество на самом деле придерживается такого убеждения.
В докладе говорится прямо, что пока Россия не пересмотрит свою политику и не начнет придерживаться принципов международного права, возвращения к политике «business as usulal» быть не может, а диалог не будет вестись ради самого диалога. Одновременно указывается, что в перспективе ближайшего десятилетия именно РФ, использующая стратегию «свершившихся фактов», останется главным источником военных угроз для Европы.
Кроме того, в разделе, посвященном энергетической безопасности, помимо справедливой фразы общего плана о том, что ее следует считать элементом всей гарантирующей безопасность системы, а не отдельным экономическим аспектом деятельности государства, есть обращенный к членам НАТО призыв переосмыслить их политику в этой сфере. Основная цель состоит в том, чтобы дать оценку тому, как их шаги влияют на безопасность других союзников и государств, с которыми Альянс ведет тесное сотрудничество. Это, конечно, намек на «Северный поток — 2», хотя сложно сказать, как будет выглядеть практическая реализация такого предложения.
Политика сдерживания
Очень интересные идеи можно обнаружить также в разделе, посвященном политике ядерного сдерживания и разоружения. Речь идет не только о том, что программу «ядерного обмена» следует сохранить, но и о том, что она требует «оживления». Какой точно смысл вкладывали натовские эксперты в эту фразу, сказать сложно, но представляется, что она может стать хорошей отправной точкой для государств, которые хотели бы присоединиться к программе (в том числе, возможно, для Польши). Польскому стратегическому истеблишменту стоит поразмыслить над этой темой.
И, наконец, нужно обратить внимание на то, что в докладе подчеркивается важность сотрудничества со странами, которые не входят в состав НАТО. В отличие от американских комментаторов, которые по очевидным причинам указывают на те аспекты, которые сейчас в особенности интересуют США, я хотел бы подчеркнуть, что в этом разделе много говорится о Швеции и Финляндии, а также Украине и Грузии. Встреча министров иностранных дел стран-членов Альянса придала этой теме особый вес. Появились планы по наращиванию военного присутствия НАТО в бассейне Черного моря, из Брюсселя звучат предложения по предоставлению Грузии «плана членства». Генерал Бен Ходжес (Ben Hodges) пошел еще дальше, заявив, что Альянсу следует создать на грузинской территории такую базу, как в Румынии.
В этом контексте следует напомнить об очередном обострении отношений между Будапештом и Киевом на почве разногласий по поводу венгерского меньшинства в Закарпатье. Петер Сийярто (Szijjártó Péter) вновь заявил, что если украинцы не будут уважать права венгров в этом регионе, Венгрия заблокирует их усилия, направленные на присоединение к НАТО. Экспертная группа предлагает в докладе перенести принятие решений с технического уровня на политический, то есть министерский, чтобы избежать блокирования отдельных шагов Альянса. Речь в данном случае идет не о Будапеште, поскольку в этой области есть и более активные игроки, а в целом о принципе преодоления разногласий, которые в связи с обострением международной ситуации будут в будущем только нарастать.
Происходящее на линии Венгрия — Украина не должно укрыться от внимания Варшавы, поскольку эти две страны по разным причинам имеют для нас большое значение. Если мы хотим, чтобы наша региональная роль укреплялась, мы не можем игнорировать проблемы. Напротив, нам нужно пытаться их преодолеть или оказывать помощь в их преодолении. Мы должны действовать активнее, поскольку сами собой проблемы не исчезают.
И это будет главной задачей Польши. Нам нужно проявлять больше активности, выступать с идеями и инициативами, а также направлять больше денег на приведение в порядок наших региональных отношений. Какую позицию мы заняли по инициативе Зеленского, названной «Крымская платформа»? Турция ее уже поддержала, Эстония заявила о готовности к ней присоединиться, а мы продолжаем сидеть тихо, будто бы вообще не заметили этой темы.
Документ «НАТО 2030», над которым эксперты работали больше полугода, может стать хорошим инструментом для тех, кто хочет быть активным и отстаивать на натовской площадке свои интересы. Если мы не предпримем таких усилий, то потом не нужно будет удивляться, что другие нашли в документе тезисы, которые позволили им добиться собственных целей, не всегда совпадающих с нашими.