Министр иностранных дел Италии: «Мы верные союзники США, но сегодня для Италии немыслимо игнорировать Россию» (Corriere della Sera, Италия)

«Европейская комиссия выразила „мнение", если пользоваться юридическим термином: оно жесткое, но означает, что дискуссия может и должна продолжиться немедленно и во время итальянских парламентских слушаний закона о стабильности», — говорил 20 ноября Энцо Моаверо-Миланези (Enzo Moavero Milanesi) о провале проекта бюджета, представленного в Брюсселе правительством Джузеппе Конте (Giuseppe Conte). Когда 20 ноября мы встретились для этого интервью нашей газете, стол министра иностранных дел Италии был завален официальными письмами от половины стран мира. Сегодня повестка дня у министра будет строиться вокруг Средиземноморья. Министру, юристу по образованию, чья задача — вести диалог Италии с наиболее неудобными собеседниками от лица коалиционного правительства «Движения Пяти звезд» и партии «Лига», предстоит открыть ежегодную конференцию «Мед» (Med), организованную министерством иностранных дел Италии и Институтом изучения международной политики (Istituto per gli studi di politica internazionale) в отеле «Парко дей Принчипи» (Hotel Parco dei Principi) в Риме. «Корьере делла сера»: Министр, вы в Брюсселе — свой человек. Несмотря на то, что в правительстве представители по экономике и европейским делам — это ваши коллеги Джованни Триа (Giovanni Tria) и Паоло Савона (Paolo Savona), не тяжело ли вам наблюдать, что в Европейском союзе Италия оказалась в изоляции? Это было очевидно, например, в вопросе о принятии закона о стабильности. Энцо Моаверо-Миланези: Меня это очень расстраивает. Более того, ЕС стал архипелагом. К сожалению, существует множество ситуаций, вызывающих раскол и провоцирующих изоляцию, и все эти ситуации касаются как групп стран, так и отдельных государств: выход Великобритании, который станет серьезной раной для ЕС, Венгрия и Польша под санкциями за нарушение основополагающих принципов, «Вышеградская группа», отказывающаяся принимать беженцев, Испания, занимающая все более жесткую позицию в Гибралтарском проливе. — Да, но это же только усугубляет положение. — ЕС стоит на пороге раскола в истории европейской интеграции: он должен вновь обрести дух сотрудничества и солидарности, вновь осознать, из чего состоит весь этот комплекс. Нужно вновь объединить этот архипелаг. Например, серьезной проблемой является отсутствие общей политики по миграционному вопросу: Европа должна предпринимать гораздо больше мер, несмотря на то, что постепенно происходит определенный прогресс. — В каком направлении, на ваш взгляд, следует откорректировать политику по Средиземноморью? — Мы не должны смотреть на Средиземноморье и в сторону Африки исключительно через призму опасений наплыва мигрантов. Африка дает нам огромный шанс. Нельзя ее недооценивать. Перед нами — огромная возможность для инвестиций и коммерческого обмена на несопоставимых с прошлым основаниях. — Потому что бизнес там развивается, а население растет? — Да, в Африке наблюдается значительный экономический и демографический рост. Это расширение, которое при должной поддержке может впитать в себя миграционные потоки, способствуя развитию на местах. Благодаря технологической революции континент может миновать промежуточные этапы промышленной эволюции, которые наносят наибольший ущерб окружающей среде и социальным потребностям. Для Италии Африка должна стать приоритетом. — На конференции по Ливии, которая прошла в Палермо, стало очевидно, что Италия переформулировала свою позицию в Средиземноморье. Благодаря участию президента Абделя Фаттаха Ас-Сиси возобновились полноценные отношения с Египтом после противоречий, возникших в связи с убийством Джулио Реджени. Благодаря присутствию премьер-министра Дмитрия Медведева восстановилось взаимопонимание с российскими властями. Администрация Трампа, кажется, очень рассчитывает на Италию в вопросе стабилизации обстановки в Ливии. Вы не боитесь, несмотря на это, что таким образом Соединенные Штаты пытаются избежать необходимости заниматься решением ливийского вопроса? — Дружба и союзничество с Соединенными Штатами, присутствие Италии в составе НАТО — вопросы решенные, и это одна из путеводных нитей нашего участия в решении средиземноморского вопроса. Здесь мы наблюдаем значительную гармонию с возобновлением внимания НАТО к своему южному флангу, который был определен на саммите в июле. — Россия расширяет свои действия в Ливии. С тех пор как Владимир Путин отправил в 2015 году военных в Сирию, восстановить соотношение сил на Ближнем Востоке невозможно без одобрения со стороны Москвы. Нам на самом деле удобно, что Путин в Ливии пользуется таким же влиянием? — В разных исторических условиях — в Российской империи, Советском Союзе, нынешней Российской Федерации — интерес России к Средиземному морю всегда был константой. Это не должно никого удивлять. Несмотря на то, что мы сохраняем надежные связи с НАТО, если мы действительно хотим добиться стабилизации обстановки в Ливии, мы не можем отвернуться от диалога с Россией. В первую очередь сами ливийцы должны прийти к согласию между собой. Однако если мы вычеркнем из диалога важных собеседников, решение проблем усложнится. — А насколько сложны на данный момент отношения с Турцией? Делегация, которую отправил президент страны Реджеп Тайип Эрдоган, покинула конференцию в Палермо. Анкара ухудшила свои отношения с Израилем, в НАТО дела тоже обстоят не так гладко. Не создает ли Турция, которая постоянно меняет позиции и становится все менее либеральной, трудности для Италии, своего традиционного партнера? — Анкара — еще один необходимый собеседник, которого нельзя недооценивать. Турция поддерживает независимые двусторонние отношения, которые могут быть хорошими или не очень. Необходимо вовлекать ее в решение вопросов, но слабые места, которые стали очевидны в Палермо, красноречиво говорят о том, насколько сложны отношения в Средиземноморье. — Что касается мира и стабильности в Ливии, то соглашения между Италией и Францией недостаточно, пусть оно и представляется необходимым условием. Как можно достигнуть этого соглашения, если противоречия между правительствами Италии и Франции простираются от проблем иммиграции до железнодорожного сообщения Турин-Лион? 2018 год уже подходит к концу, а дата саммита Италии и Франции до сих пор не назначена. — Даже во внутреннем контексте, таком как ЕС, соперничество между системами-странами является нормой. В ливийском вопросе я не вижу с Францией никаких разногласий, что касается намерения прийти к решению о стабилизации и демократии. Учитывая это, вполне естественно, что каждый пытается перетянуть одеяло на себя. — Какие шаги предусматривает новая стадия отношений с Ас-Сиси после его визита и после визита министра Маттео Сальвини (Matteo Salvini) в Каир? — Между Египтом и Ливией пролегает протяженная граница. Египет также является основополагающим игроком в регионе. Его участие в поиске решения средиземноморского вопроса — совершенно в порядке вещей. Но для нас до сих пор крайне важно добиться правосудия в деле об ужасном убийстве Джулио Реджени (итальянский социолог, сотрудник Кембриджского университета, был убит при невыясненных обстоятельствах в 2016 году в Египте, — прим. перев.), как нас заверили власти Египта.