Посол РФ в Австралии: сложно прогнозировать будущее наших отношений, но надежда есть

Посол РФ в Австралии Григорий Логвинов в интервью ТАСС рассказал о непростых отношениях двух стран, о политизированности расследования гибели рейса MH-17 и об укреплении культурных связей. Дипломат при этом считает, что у Москвы и Канберры есть хороший ресурс для совместной позитивной работы. — Григорий Семенович, Австралия — одна из самых далеких стран и, пожалуй, самая малоизвестная для нас. Мы знаем, что это большой континент со сложным климатом и кенгуру. Но Австралия — это сегодня еще и один из наших политических оппонентов. Минувшие годы, последние пять лет, были непростыми для отношений двух стран. С чем мы пришли к концу этой пятилетки, что будет дальше? Потеплеет или нас ждет новый этап похолодания? — Сейчас, к сожалению, мы переживаем период очень сложных, тяжелых отношений России с Западом в целом, а не только на австралийском направлении. Когда и как он закончится — гадать сложно, но, как мне кажется, надо исходить из философии исторического оптимизма. Ведь в конечном счете все понимают, что альтернативы мирному сосуществованию нет. Что касается Австралии, то в первую очередь нужно помнить, что эта страна уже в силу своего генезиса — верный и последовательный член англосаксонской семьи и изначально строила свою политику в плоскости евро-атлантической парадигмы, где неизменно точкой отсчета является солидарность с тем, что мы сегодня называем "консолидированным Западом". И конечно, неудивительно, что Австралия безоговорочно приняла сторону Запада в тех непростых вопросах внешней политики, которые сейчас определяют наши отношения. Скорее было бы неожиданно, если бы этого не произошло. Прошедший год принес в росийско-австралийские отношения немало неприятных и непростых моментов. Это и высылка двух наших дипломатов, произошедшая исключительно в силу той самой евро-атлантической солидарности, о которой я говорил, и последовавшее за этим голословное утверждение о том, что они являются агентами спецслужб. Было так называемое дело Скрипалей, в котором Австралия полностью поддержала Великобританию. Кроме того, нельзя забывать о том, что до сих пор нет ясности в расследовании гибели рейса MH-17. Словом, у нас много спорных вопросов, но это та реальность, которая дана, и на мой взгляд, нужно не сетовать на ситуацию, а выстраивать отношения, несмотря ни на что, чем, собственно, и занимается российская дипломатия — и я в том числе. Мы работаем над тем, чтобы консолидировать свои ресурсы, свои возможности для продвижения наших позиций, наших интересов, нашего мировоззрения и внешнеполитической парадигмы. И конечно, те расхождения, что есть у нас с Австралией, — отнюдь не повод для того, чтобы отказаться от диалога, тем более что заинтересованность в нем есть у обеих сторон, и мы это видим. Мы видим, что Канберра, несмотря на достаточно сильное давление, все же стремится выдержать определенный баланс в отношениях, и в это, как мне кажется, заложен неплохой ресурс для позитивной работы. Очень сложно сейчас прогнозировать, как сложатся российско-австралийские отношения в ближайшем будущем, но, по всей видимости, будет правильным предполагать, что Австралия и дальше будет находиться на общем векторе евро-атлантического лагеря, который будет главным образом формировать обстановку на российско-австралийском измерении. — Чуть менее полугода назад в стране почти полностью сменилось правительство. Теперь здесь новый премьер-министр и в числе прочих — новый руководитель внешнеполитического ведомства. Изменился ли внешнеполитический вектор Австралии? Как выстраивались контакты с ними? — Правительство сменилось, но правящая партия осталась прежней, как и люди, с которыми мы работали, за исключением буквально нескольких ушедших, поэтому здесь едва ли можно говорить о каких-то существенных изменениях. Наши партнеры с австралийской стороны сменили должности и, наверное, кабинеты, но отношения строились на уже существующей базе, и сложностей не возникло. В целом внешнеполитический курс страны определяется факторами более фундаментального характера, нежели персональные перемены. Замечу, что происходящие сегодня колебания международной политической конъюнктуры создают довольно серьезные вызовы для Австралии и в региональном, азиатско-тихоокеанском, и в глобальном разрезах, и надо отдавать себе отчет в том, что российский вектор не является основополагающим для Зеленого континента в этом контексте. Кроме того, уже совсем скоро в стране пройдут федеральные выборы, и кабинет Скотта Моррисона, что вполне объяснимо, сейчас больше сосредоточен на внутренних проблемах, которых у страны достаточно. Едва ли российская тема будет сколь-либо заметно фигурировать в предвыборных программах, но если будет, то, боюсь, скорее в негативном ключе, имея в виду, что какая-то из сторон решит набрать очки, например, на антироссийской риторике по очень чувствительному для австралийцев делу MH-17. — Гибель рейса MH-17 — самая болезненная тема в отношениях между Австралией и Россией. Есть ли какие-либо сдвиги в следствии по этому делу? — На мой взгляд, то, что по прошествии стольких лет следственная комиссия так и не смогла сформировать хоть сколько-нибудь убедительную доказательную базу, говорит о том, что никаких реальных свидетельств причастности России к гибели самолета не найдено. Я убежден, что если бы комиссия нашла хоть малейшую зацепку, то это немедленно было бы предано широчайшей огласке. А все, что мы видим сейчас, — это достаточно легковесные, не выдерживающие никакую сколь-либо серьезную проверку результаты расследований разных неформальных структур с сомнительной репутацией и так далее. Все это, к сожалению, лежит не в следственной или правовой плоскости, а исключительно в политической. К сожалению, вопреки всем юридическим нормам, вопреки логике виновные были назначены изначально, еще даже до начала следственных действий. Россия, как известно, согласилась провести консультации с Австралией и Нидерландами, но у нас принципиально расходятся понимания самой концепции этих консультаций. Ведь как сейчас ставят вопрос наши партнеры? По их мнению, мы должны встретиться лишь для того, чтобы признать свою вину, покаяться, дать гарантии, что мы больше ничего подобного делать не будем, и согласовать размер компенсаций. Российская сторона готова встретиться для серьезного разговора, для профессионального рассмотрения всего комплекса вопросов, связанных с этим инцидентом и имеющих принципиальное значение для установления истинных причин. Но на политическом уровне уже все вердикты вынесены и виновные определены. Особенно после решения высшей судебной инстанции Нидерландов — Госсовета, разрешившего не предавать огласке те данные, которыми оперирует совместная следственная комиссия. — Как вам видится, существуют ли точки соприкосновения между РФ и Австралией в политической сфере? Есть ли контакты, консультации по линии МИД двух стран? — Контакты, конечно, есть. В ноябре 2017 года сюда, в Австралию, приезжал заместитель министра иностранных дел РФ Игорь Моргулов, который провел чрезвычайно насыщенные и содержательные консультации в австралийском Министерстве иностранных дел и торговли, есть договоренность о продолжении таких консультаций. Но следует учитывать, что сейчас перед кабинетом министров Скотта Моррисона стоят другие первоочередные задачи, связанные с предстоящими федеральными выборами. Надо быть реалистами: Россия не входит в число внешнеполитических приоритетов Австралии, равно как и Австралия довольно далека от фокуса наших приоритетов. Но нам надо менять представление друг о друге, потому что они сильно устарели. Мы должны увидеть новую, настоящую Австралию — это не страна кенгуру и охотников на крокодилов. Это государство, входящее в 15 крупнейших экономик мира, обладающее мощным научно-исследовательским и техническим потенциалом. Страна, которая имеет очень большие и серьезные амбиции в космической отрасли и в недалеком будущем может занять в ней весьма серьезное место. Австралия дала миру девять нобелевских лауреатов в естественных науках. Но, я думаю, те 5 тыс. австралийских болельщиков, которые приехали к нам на чемпионат мира по футболу, теперь знают, что Россия — не заснеженная пустыня, в которой живут медведи и мужики с балалайками. Если оставить за скобками глобальные аспекты, приняв за факт то, что так или иначе Австралия — военный союзник США и это изменить не в наших силах, мы увидим, что у нас много точек соприкосновения. Россия и Австралия — на одной стороне в вопросах свободы торговли, информационной безопасности, экологии в акватории Тихого океана, мониторинга изменений климата, борьбы с отходами и так далее. И эти вопросы присутствуют в первоочередной повестке для австралийцев. Мы отлично взаимодействуем в теме изучения и освоения Антарктики и активно интересуемся результатами передовых австралийских исследований в области разработки нефтяных месторождений. — Иногда, когда политические мосты сожжены, культурные связи позволяют выстраивать новые отношения, выводят ситуацию из тупика. Это наш случай? — Реальность такова, что наши возможности в плане развития экономических связей с Австралией сильно ограничены. Не наш это рынок, да и слишком далекая страна. Но гуманитарные контакты России и Австралии — это особая сфера, очень важная, богатая традициями. Нашим отношениям 210 лет, и большую часть времени они были очень и очень позитивными, начиная со времен Российской империи. И даже сейчас нам удается держаться на спокойной, ровной ноте. Наши культурные связи очень крепки, ведь даже объявление об основании Содружества Австралии в 1901 году происходило под аккомпанемент Русского военно-морского оркестра с крейсера "Громобой", стоявшего на рейде в Мельбурне. Знаменитый австралийский балет имеет ярко выраженные русские корни, русская балерина Анна Павлова задала главное направление его развитию. И имя самому известному десерту Австралии, конечно, тоже. Все это сформировало особое отношение австралийцев к русскому искусству, русской культуре. Безусловно, радует тот факт, что это особое отношение нам удается не только сохранять, но и растить, культивировать, приумножать. Прошлый год не стал исключением, в Австралии была представлена обширная культурная программа. Рассказать обо всех событиях едва ли получится, но нельзя не упомянуть о грандиозной выставке коллекции Эрмитажа "Мастера современного искусства", которая открылась в ноябре в Художественной галерее Нового Южного Уэльса. С огромным успехом прошли гастроли Имперского русского балета. Знаем, что австралийская публика с нетерпением ждет гастроли Большого театра, запланированные на лето 2019 года. Не могу не сказать и о фестивале кино "Русское возрождение", который за 15 лет из камерного мероприятия вырос в одно из ключевых культурных событий Австралии. Из названия понятно, что это фестиваль наших, отечественных фильмов, который ежегодно собирает сотни тысяч зрителей и дарит им возможность пообщаться с российскими актерами и режиссерами. В 2018 году сюда приезжали Константин Хабенский и Данила Козловский. В 2017 году здесь были Карен Шахназаров и Евгений Миронов. Мы видим, как растет интерес австралийской аудитории к российскому современному искусству. И этот тот якорь, который не корродирует, не обесценивается с годами, а лишь крепче связывает наши народы. Это позволяет верить в то, что у наших отношений позитивное будущее, а сейчас просто пауза. Беседовала Анна Аркаева